Анатомия войны
Термин “Война против наркотиков” был введен в оборот президентом Никсоном в 1970 году. Но еще с начала XX века США пожелали стать мировым лидером в организации борьбы с наркоманией и наркоторговлей, и они продолжают по сей день гордо стоят на носу этого тонущего корабля с автоматом наперевес, не желая отказаться от мысли, что если что-то строго запретить, то оно исчезнет. А оно не исчезает.
В это трудно поверить, но первым американским штатом, начавшим регуляцию и запрещение наркотиков стала - барабанный бой - Калифорния. В середине XIX века Сан-Франциско был не столько город в стиле диско, сколько сплошным Чайнатауном. На Золотую лихорадку сороковых годов в Калифорнию подтянулось по меньшей мере 15 тысяч китайцев. Китай между двух Опиумных войн представлял собой ад кромешный. Люди бежали оттуда куда глаза глядят, соглашаясь на любые, самые кабальные условия найма. В результате китайский рабочий стал самым распространенным, самым дешевым и самым угнетаемым из всего интернационала, прибывшего копать золото. К концу эпохи примерно треть калифорнийских старателей была китайцами.
Вы думаете, это Шанхай? Ноооооу, это - Сан-Франциско в середине XIX века
Прибыв на золотые поля Сьерра-Невады, китайцы, в отличие от всех других золотодобытчиков, начинали работать большими сплоченными коллективами: сказывались национальные традиции и нежелание быть забитым ногами какими-нибудь христианскими энтузиастами, с перепою принявшими тебя за дьявола. При этом они готовы были разрабатывать участки, уже заброшенные белыми старателями и признанные неперспективными - и находить там золото! Что вызывало глубокое возмущение предыдущих хозяев этих участков и приводило к растущим анти-китайским настроениям в штате. В результате, в Сан-Франциско и окрестностях начали проходить китайские погромы (по английски так и будет “pogrom against Chinese”), а также в 1875 году в городе будет принят первый в стране закон, запрещающий употребление опиума.
Потому что опиум железно ассоциировался с китайцами, привезшими свою пагубную привычку с родины. На задах китайских прачечных (стирка, наряду с кормежкой и взрывными работами на строительстве ж/д, становится преимущественно китайскими работами) устраивали притончики для курения опиума, куда, согласно скандальным статьям в желтой прессе, китайцы заманивали белых женщин, одурманивали их опиумом и склоняли на путь разврата. Чтобы не допустить этого безобразия, курение опиума было запрещено, а заодно запрещено было содержать прачечные в черте города. Колоться морфином никому не запрещали, потому что эта привычка не ассоциировалась с тем, чего тогда действительно боялись: с межрасовыми половыми связями.
А поэтому не пользуйтесь китайскими прачечными, а покупайте наш волшебный стиральный порошок!
Последующие местечковые попытки регуляции и запретов других наркотиков также имели яркий расовый контекст: гашиш запрещали, чтобы прижать к ногтю подозрительных иммигрантов с Ближнего Востока и Индии, кокаин - потому что он “наделяет негров сверхчеловеческой силой и яростью”, а марихуану - чтобы обезопасить белое население от страшных мексиканских поденщиков. При этом само белое население могло сколько угодно принимать лауданум и морфин (и кокаин, и героин, против марихуаны, надо сказать, общественное мнение сформировалось довольно рано, потому что ее лечебное действие было как-то не очень очевидно).
Короткая, но энергичная война США с Испанией в 1898 бросила свет на два интересных факта, приведших к началу общегосударственного регулирования наркотиков. Во-первых, Штаты в той войне заныкали Филиппины и, приехав туда, обнаружили, что из-за постоянных плотных контактов с Китаем филиппинцы тоже уже совершенно скурились. Во вторых, новая и супер-модная разоблачительная журналистика вывела на свет скандал с поставками солдатам “набальзамированной говядины” - т.е. для сохранности мясо, шедшее на фронт, пропитывалось формальдегидом, отчего многие умерли. На фоне всех этих новостей, усиливающегося движения за трезвость и всплывающих разоблачений о содержании виски в “патентованных микстурах” в США в 1906 году принимается “Закон о чистоте продуктов и лекарств” (Pure Food and Drug Act).
Это был большой закон, призванный защитить потребителя от фальсификации, включения опасных ингредиентов, и общих небезопасных условий хранения и сбыта пищи и лекарственных средств. В рамках нашего разговора интересно то, что Акт предписывал обязательное оглашение полным списком всех активных компонентов, содержащихся в лекарствах. В результате почти все производители патентованных микстур через год вышли из бизнеса: люди просто переставали покупать волшебные микстуры, обнаружив сколько в них содержалось алкоголя, опиума и кокаина. К этому времени средний американец уже осведомлен об опасности опиатов, но их все еще можно без рецепта купить в любой аптеке.
Например это популярное лекарство для детей, у которых режутся зубки, сошло с прилавков
По этому закону, ребята, в Америке чуть было не запретили кофеин: человек, ответственный за обеспечение соблюдения Акта был сильно настроен против кофе, считал его чуть ли не хуже виски и не поленился потащить в суд Кока Колу - именно за содержащийся в ней кофеин, кокаина в тот момент в ней уже не было. Уже был подан проект закона, включающего кофеин в список опасных ингредиентов через запятую с опиатами и кокаином, но Кока-Кола выиграла процесс, не позволив создать прецедент, за что мы ей должны быть бесконечно благодарны, а то бы мы сейчас покупали кофе по рецепту врача.
И вот США начала XX века стремительно движется к «сухому закону». При этом от опиатной зависимости страдает один из 400 американцев и между ⅔ и ¾ этих людей - женщины. Но речи о запрете наркотиков не идет, потому что запрещать лекарство неконституционно. Да, ради запрета алкоголя американцы изменят конституцию, но ни у кого не поднимается рука запретить морфин. В это время наркомания все еще видится преимущественно плачевным последствием лечения болезней, а не пороком, возникающим на пустом месте, от разврата и лени, как алкоголизм. Поэтому для регуляции наркотиков Америка пошла по своему любимому пути: через налоговое законодательство.
В 1914 году был принят Закон Харрисона о налогах на наркотики. Он требовал, чтобы все люди, которые импортировали, изготовляли, продавали или иным образом распределяли кокаин и опиатные наркотики регистрировались в Департаменте казначейства, платили специальный налог и вели учет каждой транзакции. Более того, покупать наркотики можно стало только по рецепту лицензированного врача, которые обязывались прописывать их только для лечения болезней, при этом сама наркотическая зависимость болезнью не считалась. Что означало: с этого момента наркомания перестала быть личной проблемой и превратилась в уголовное преступление.
Вот такую вот лицензию выдавали врачам от налогового бюро
Когда в свое время императорский Китай в третий раз запретил контрабанду опиума, там тоже криминализировали не только продажу, но и пользование. При Линь Цзесюе за курение опиума отправляли в тюремного типа реабилитационный центр на шесть месяцев, после чего ты должен был или вылечиться или смертная казнь. Это не помогло решить проблему наркомании в Китае, точно так же закон Харрисона не спас США.
Тысячи наркоманов, а с ними и сотни докторов, упорстововавших в том, чтобы прописывать опиаты наркозависимым пациентам, которые не могли бросить всухую, пошли под суд и сели в тюрьмы. В стране немедленно появляется подпольный рынок наркотиков, который быстро набирает оборот, потому что стоит усложнить доступ к какому-нибудь продукту, как он тут же подскакивает в цене и вокруг него начинает разрастаться мафия. И после того, как в 1924 году была внесена поправка в Закон Харрисона, полностью безоговорочно запрещающая в стране героин, Лаки Лучиано - тот самый, которого так возмутила обстановка в Ал Капоновском Чикаго - организует сеть поставок в Нью-Йорк турецкого героина, транзитом через Сицилию и Марсель. И с тех пор героин (сначала турецкий, потом бирманский, потом мексиканский, потом афганский) не исчезает с американских улиц, и в свой пик популярности в конце 1990х годов он приводит к более 27 тысячам смертей в год.
В середине XX века "French connection" было не названием марки модной одежды, а схемой переброски героина в Штаты через Францию
Реально сократить потребление опиатов в США смогла только Вторая Мировая война. Военные действия эффективно пресекли поставки опиума из-за океана и наркомания в стране сошла почти сошла к нулю. Но как только военные корабли покинули Атлантику, все вернулось на круги своя. Победившие в Китае коммунисты решительно истребят наркоманию в стране, вытеснив наркопродукцию на юг, в Лаос и Бирму. К началу пятидесятых «Золотой треугольник» Юго-Восточной Азии станет крупнейшим производителем опиума в мире. Оттуда героин рекой потечет к американской армии, воюющей во Вьетнаме и Корее. Тысячи солдат вернутся домой законченными наркоманами и президент Никсон объявит очередную священную войну за здоровье нации.
Сейчас многие говорят, что Никсоновская Война с наркотиками в 70х была организована не столько для борьбы с героином и марихуаной, сколько для подрыва черного и левого антивоенного движения в стране. Активная пропаганда в средствах массовой информации закрепила ассоциацию «негры=героин» и «хиппи=марихуана» в головах обывателей, а жесткая (и равная) криминализация обоих наркотиков (марихуана до сих пор по федеральным законам «schedule 1 drug” вместе с героином, в то время, как морфин, оксикодон и кокаин - “schedule 2”) позволила применять драконовские меры против обеих групп.
И Дженис Джоплин умрет от овердозы героина в том же году
Причем я не говорю, что группы эти были совершенно неповинны в распространении наркомании - огонек-то за этим дымом был, отпираться бессмысленно. Просто это был еще один виток типично-американского взгляда на проблему наркотиков, который мы видели еще в борьбе за «сухой закон»: порок распространяется от определенной порочной группы населения, и нам нужно сделать все возможное, чтобы защитить белую христианскую законопослушную общину от «этих». При этом среди белых «благополучных» американцев появляются огромные группы, существующие за пределами общественного внимания и скатывающиеся в безнадежное саморазрушение, как домохозяйки XIX века, деградировавшие на лаудануме, а теперь - дети из состоятельных семей, ворующие опиоиды, прописанные их родителям.
Повторение Маоистского чуда - когда коммунистический Китай в пять лет решил свою застарелую и казавшуюся совершенно безнадежной проблему с опиумом - не случилось: возможно, потому что американцы косо смотрят на публичные расстрелы целых семей на центральной площади. Ежедневно 580 человек в США впервые пробуют героин. Количества законных опиоидов, выписываемых врачами за год, хватит, чтобы вся страна три недели не выходила из кайфа. Несмотря на активное бесплатное распространение налоксона, порядка 50 000 смертельных опиоидных овердоз случается в США ежегодно: это больше на душу населения, чем где-либо в мире, но не означает, что это чисто-американская проблема ни разу. На бесплодную борьбу бросаются гигантские деньги и усилия, но толку нет: потому что нельзя уничтожить предложение товара, пока существует спрос. А спрос на опиум будет всегда, эта тяга не имеет ни расовых, ни культурных, ни образовательных границ. Никто не защищен: это впаяно в человеческую биологию.
Честно говоря, я уже здорово устала от этой депрессивной истории. Надо закругляться. На прощание хочу только сказать, что чем больше мы узнаем об эндорфинах и о том, как опиаты функционируют в организме человека, тем больше людей примыкает к мнению, что единственный способ контролировать опиум - это никогда его не трогать. Что, впрочем, говорил еще Гален во втором веке н.э. Я понимаю, что легко говорить "избегайте опиатов" до первого камня в почках, но есть очевидные излишества, которые можно и нужно избегать. Если вы когда-нибудь бросали курить, пить алкоголь или кофе, есть сахар или соль, вы испытали на себе - и на родственниках - что такое прерывание химического привыкания, но в очень, очень, очень слабой форме. Даже качественный алкогольный абстинентный синдром - это легкое щекотание крылышками бабочки по сравнению с опиатной ломкой. Поэтому пожалуйста объясните своим молодым родственникам, что идея “Все в жизни надо попробовать” неверна в корне. Не надо пробовать спрыгнуть с крыши с зонтиком. Не надо пробовать есть стиральный порошок. Не надо пробовать героин и тем более героин, смешанный с фентанилом. Вообще. Ни разу. И если тебе предложат чего-нибудь ширнуть, вмазать или закинуть: Just say No.
В это трудно поверить, но первым американским штатом, начавшим регуляцию и запрещение наркотиков стала - барабанный бой - Калифорния. В середине XIX века Сан-Франциско был не столько город в стиле диско, сколько сплошным Чайнатауном. На Золотую лихорадку сороковых годов в Калифорнию подтянулось по меньшей мере 15 тысяч китайцев. Китай между двух Опиумных войн представлял собой ад кромешный. Люди бежали оттуда куда глаза глядят, соглашаясь на любые, самые кабальные условия найма. В результате китайский рабочий стал самым распространенным, самым дешевым и самым угнетаемым из всего интернационала, прибывшего копать золото. К концу эпохи примерно треть калифорнийских старателей была китайцами.
Вы думаете, это Шанхай? Ноооооу, это - Сан-Франциско в середине XIX века
Прибыв на золотые поля Сьерра-Невады, китайцы, в отличие от всех других золотодобытчиков, начинали работать большими сплоченными коллективами: сказывались национальные традиции и нежелание быть забитым ногами какими-нибудь христианскими энтузиастами, с перепою принявшими тебя за дьявола. При этом они готовы были разрабатывать участки, уже заброшенные белыми старателями и признанные неперспективными - и находить там золото! Что вызывало глубокое возмущение предыдущих хозяев этих участков и приводило к растущим анти-китайским настроениям в штате. В результате, в Сан-Франциско и окрестностях начали проходить китайские погромы (по английски так и будет “pogrom against Chinese”), а также в 1875 году в городе будет принят первый в стране закон, запрещающий употребление опиума.
Потому что опиум железно ассоциировался с китайцами, привезшими свою пагубную привычку с родины. На задах китайских прачечных (стирка, наряду с кормежкой и взрывными работами на строительстве ж/д, становится преимущественно китайскими работами) устраивали притончики для курения опиума, куда, согласно скандальным статьям в желтой прессе, китайцы заманивали белых женщин, одурманивали их опиумом и склоняли на путь разврата. Чтобы не допустить этого безобразия, курение опиума было запрещено, а заодно запрещено было содержать прачечные в черте города. Колоться морфином никому не запрещали, потому что эта привычка не ассоциировалась с тем, чего тогда действительно боялись: с межрасовыми половыми связями.
А поэтому не пользуйтесь китайскими прачечными, а покупайте наш волшебный стиральный порошок!
Последующие местечковые попытки регуляции и запретов других наркотиков также имели яркий расовый контекст: гашиш запрещали, чтобы прижать к ногтю подозрительных иммигрантов с Ближнего Востока и Индии, кокаин - потому что он “наделяет негров сверхчеловеческой силой и яростью”, а марихуану - чтобы обезопасить белое население от страшных мексиканских поденщиков. При этом само белое население могло сколько угодно принимать лауданум и морфин (и кокаин, и героин, против марихуаны, надо сказать, общественное мнение сформировалось довольно рано, потому что ее лечебное действие было как-то не очень очевидно).
Короткая, но энергичная война США с Испанией в 1898 бросила свет на два интересных факта, приведших к началу общегосударственного регулирования наркотиков. Во-первых, Штаты в той войне заныкали Филиппины и, приехав туда, обнаружили, что из-за постоянных плотных контактов с Китаем филиппинцы тоже уже совершенно скурились. Во вторых, новая и супер-модная разоблачительная журналистика вывела на свет скандал с поставками солдатам “набальзамированной говядины” - т.е. для сохранности мясо, шедшее на фронт, пропитывалось формальдегидом, отчего многие умерли. На фоне всех этих новостей, усиливающегося движения за трезвость и всплывающих разоблачений о содержании виски в “патентованных микстурах” в США в 1906 году принимается “Закон о чистоте продуктов и лекарств” (Pure Food and Drug Act).
Это был большой закон, призванный защитить потребителя от фальсификации, включения опасных ингредиентов, и общих небезопасных условий хранения и сбыта пищи и лекарственных средств. В рамках нашего разговора интересно то, что Акт предписывал обязательное оглашение полным списком всех активных компонентов, содержащихся в лекарствах. В результате почти все производители патентованных микстур через год вышли из бизнеса: люди просто переставали покупать волшебные микстуры, обнаружив сколько в них содержалось алкоголя, опиума и кокаина. К этому времени средний американец уже осведомлен об опасности опиатов, но их все еще можно без рецепта купить в любой аптеке.
Например это популярное лекарство для детей, у которых режутся зубки, сошло с прилавков
По этому закону, ребята, в Америке чуть было не запретили кофеин: человек, ответственный за обеспечение соблюдения Акта был сильно настроен против кофе, считал его чуть ли не хуже виски и не поленился потащить в суд Кока Колу - именно за содержащийся в ней кофеин, кокаина в тот момент в ней уже не было. Уже был подан проект закона, включающего кофеин в список опасных ингредиентов через запятую с опиатами и кокаином, но Кока-Кола выиграла процесс, не позволив создать прецедент, за что мы ей должны быть бесконечно благодарны, а то бы мы сейчас покупали кофе по рецепту врача.
И вот США начала XX века стремительно движется к «сухому закону». При этом от опиатной зависимости страдает один из 400 американцев и между ⅔ и ¾ этих людей - женщины. Но речи о запрете наркотиков не идет, потому что запрещать лекарство неконституционно. Да, ради запрета алкоголя американцы изменят конституцию, но ни у кого не поднимается рука запретить морфин. В это время наркомания все еще видится преимущественно плачевным последствием лечения болезней, а не пороком, возникающим на пустом месте, от разврата и лени, как алкоголизм. Поэтому для регуляции наркотиков Америка пошла по своему любимому пути: через налоговое законодательство.
В 1914 году был принят Закон Харрисона о налогах на наркотики. Он требовал, чтобы все люди, которые импортировали, изготовляли, продавали или иным образом распределяли кокаин и опиатные наркотики регистрировались в Департаменте казначейства, платили специальный налог и вели учет каждой транзакции. Более того, покупать наркотики можно стало только по рецепту лицензированного врача, которые обязывались прописывать их только для лечения болезней, при этом сама наркотическая зависимость болезнью не считалась. Что означало: с этого момента наркомания перестала быть личной проблемой и превратилась в уголовное преступление.
Вот такую вот лицензию выдавали врачам от налогового бюро
Когда в свое время императорский Китай в третий раз запретил контрабанду опиума, там тоже криминализировали не только продажу, но и пользование. При Линь Цзесюе за курение опиума отправляли в тюремного типа реабилитационный центр на шесть месяцев, после чего ты должен был или вылечиться или смертная казнь. Это не помогло решить проблему наркомании в Китае, точно так же закон Харрисона не спас США.
Тысячи наркоманов, а с ними и сотни докторов, упорстововавших в том, чтобы прописывать опиаты наркозависимым пациентам, которые не могли бросить всухую, пошли под суд и сели в тюрьмы. В стране немедленно появляется подпольный рынок наркотиков, который быстро набирает оборот, потому что стоит усложнить доступ к какому-нибудь продукту, как он тут же подскакивает в цене и вокруг него начинает разрастаться мафия. И после того, как в 1924 году была внесена поправка в Закон Харрисона, полностью безоговорочно запрещающая в стране героин, Лаки Лучиано - тот самый, которого так возмутила обстановка в Ал Капоновском Чикаго - организует сеть поставок в Нью-Йорк турецкого героина, транзитом через Сицилию и Марсель. И с тех пор героин (сначала турецкий, потом бирманский, потом мексиканский, потом афганский) не исчезает с американских улиц, и в свой пик популярности в конце 1990х годов он приводит к более 27 тысячам смертей в год.
В середине XX века "French connection" было не названием марки модной одежды, а схемой переброски героина в Штаты через Францию
Реально сократить потребление опиатов в США смогла только Вторая Мировая война. Военные действия эффективно пресекли поставки опиума из-за океана и наркомания в стране сошла почти сошла к нулю. Но как только военные корабли покинули Атлантику, все вернулось на круги своя. Победившие в Китае коммунисты решительно истребят наркоманию в стране, вытеснив наркопродукцию на юг, в Лаос и Бирму. К началу пятидесятых «Золотой треугольник» Юго-Восточной Азии станет крупнейшим производителем опиума в мире. Оттуда героин рекой потечет к американской армии, воюющей во Вьетнаме и Корее. Тысячи солдат вернутся домой законченными наркоманами и президент Никсон объявит очередную священную войну за здоровье нации.
Сейчас многие говорят, что Никсоновская Война с наркотиками в 70х была организована не столько для борьбы с героином и марихуаной, сколько для подрыва черного и левого антивоенного движения в стране. Активная пропаганда в средствах массовой информации закрепила ассоциацию «негры=героин» и «хиппи=марихуана» в головах обывателей, а жесткая (и равная) криминализация обоих наркотиков (марихуана до сих пор по федеральным законам «schedule 1 drug” вместе с героином, в то время, как морфин, оксикодон и кокаин - “schedule 2”) позволила применять драконовские меры против обеих групп.
И Дженис Джоплин умрет от овердозы героина в том же году
Причем я не говорю, что группы эти были совершенно неповинны в распространении наркомании - огонек-то за этим дымом был, отпираться бессмысленно. Просто это был еще один виток типично-американского взгляда на проблему наркотиков, который мы видели еще в борьбе за «сухой закон»: порок распространяется от определенной порочной группы населения, и нам нужно сделать все возможное, чтобы защитить белую христианскую законопослушную общину от «этих». При этом среди белых «благополучных» американцев появляются огромные группы, существующие за пределами общественного внимания и скатывающиеся в безнадежное саморазрушение, как домохозяйки XIX века, деградировавшие на лаудануме, а теперь - дети из состоятельных семей, ворующие опиоиды, прописанные их родителям.
Повторение Маоистского чуда - когда коммунистический Китай в пять лет решил свою застарелую и казавшуюся совершенно безнадежной проблему с опиумом - не случилось: возможно, потому что американцы косо смотрят на публичные расстрелы целых семей на центральной площади. Ежедневно 580 человек в США впервые пробуют героин. Количества законных опиоидов, выписываемых врачами за год, хватит, чтобы вся страна три недели не выходила из кайфа. Несмотря на активное бесплатное распространение налоксона, порядка 50 000 смертельных опиоидных овердоз случается в США ежегодно: это больше на душу населения, чем где-либо в мире, но не означает, что это чисто-американская проблема ни разу. На бесплодную борьбу бросаются гигантские деньги и усилия, но толку нет: потому что нельзя уничтожить предложение товара, пока существует спрос. А спрос на опиум будет всегда, эта тяга не имеет ни расовых, ни культурных, ни образовательных границ. Никто не защищен: это впаяно в человеческую биологию.
Честно говоря, я уже здорово устала от этой депрессивной истории. Надо закругляться. На прощание хочу только сказать, что чем больше мы узнаем об эндорфинах и о том, как опиаты функционируют в организме человека, тем больше людей примыкает к мнению, что единственный способ контролировать опиум - это никогда его не трогать. Что, впрочем, говорил еще Гален во втором веке н.э. Я понимаю, что легко говорить "избегайте опиатов" до первого камня в почках, но есть очевидные излишества, которые можно и нужно избегать. Если вы когда-нибудь бросали курить, пить алкоголь или кофе, есть сахар или соль, вы испытали на себе - и на родственниках - что такое прерывание химического привыкания, но в очень, очень, очень слабой форме. Даже качественный алкогольный абстинентный синдром - это легкое щекотание крылышками бабочки по сравнению с опиатной ломкой. Поэтому пожалуйста объясните своим молодым родственникам, что идея “Все в жизни надо попробовать” неверна в корне. Не надо пробовать спрыгнуть с крыши с зонтиком. Не надо пробовать есть стиральный порошок. Не надо пробовать героин и тем более героин, смешанный с фентанилом. Вообще. Ни разу. И если тебе предложат чего-нибудь ширнуть, вмазать или закинуть: Just say No.
Как же круто. Спасибо за интереснейший (но депрессивный, уж куда деваться) рассказ. Шикарный стиль изложения: факты плюс тонкий юмор, и всё в тему.
ОтветитьУдалитьОгромное спасибо за ваши рассказы. Я с вами заново открываю мир
ОтветитьУдалитьНа тезис 'всё в жизни надо попробовать' у меня всегда был один ответ: врачи по колдобинам и пробкам к 'пробовальщику' в наших реалиях не поедут, а потому просто нужно приготовить свою последнюю волю в письменном виде. Остальное великий соцдарвинизм сделает сам.
ОтветитьУдалить