Морин Даллас Уоткинс была очень энергичной и продвинутой барышней. Чрезмерно активной даже для флаппера. К 28 годам она успела пропахать через пять колледжей, включая женское отделение Гарварда, поработать в рекламе, год писать криминальные сводки для газеты «Чикаго Трибьюн» и снова вернуться в колледж, на этот раз в Йейл. Потому что больше всего на свете она хотела сочинять пьесы и сценарии. На дворе стояли безумные двадцатые годы. Популярные театральные постановки собирали огромные аудитории и огромные деньги, их авторы были интернациональными знаменитостями. Карьера драматурга была пределом амбиций не только для дочери священника из Кентукки.
В начале 1926 года она сдает курсовую работу - полноценную пьесу, сатирическую комедию, написанную на материалах ее службы репортером, когда она поставляла информацию из зала суда и из тюремных камер. Сюжет базировался на двух независимых уголовных делах, два года назад потрепавших нервы всему Чикаго. С мастерством и вкусом хорошего рассказчика Морин объединила две истории и свела двух не знавших друг друга в реальной жизни женщин в романтизированный дуэт флапперов-убийц.
Морин и ее рукопись - это был единственный экземпляр, поэтому строгая надпись "Не терять!"
В том же году, в декабре, ее курсовая пьеса будет поставлена на сцене не где нибудь, а на Бродвее. На следующий год один из отцов-основателей американского кинематографа Сесил ДеМилль выпустит фильм по этой пьесе. В 1942 году сделают еще одну киноадаптацию, в которой главную роль сыграет Джинджер Роджерс (та самая, которая «...и Фред Астер»).
Уже в шестидесятых годах великий Боб Фосс будет умолять престарелую, но не растерявшую задора, Морин Уоткинс продать ему права на переработку ее пьесы в мюзикл. Она упорно отказывает, считая, что ее произведение - не просто фарс, а социальная сатира, и петь и танцевать там незачем. Но после того, как Морин умрет, ее наследники продадут права Фоссу и компании. Джон Кендер (музыка), Фред Эбб (стихи) и Боб Фосс (хореография) создадут новую музыкальную адаптацию старой пьесы, с ошеломительным балетом, с великолепными вокальными номерами, с толпой хористов, - и она станет самой долгоиграющей постановкой за всю историю бродвейских театров, а в 2002 году будет довольно точно воспроизведена на экране. «Чикаго» получит шесть «Оскаров», включая приз за лучший фильм года. Самое время спросить: а про что была твоя курсовая за третий курс?..
Пьеса Морин Уоткинс рассказывает - близко к правде - о судебных делах Белвы Гартнер и Бьюлы Эннон, которые давали городу Чикаго темы для разговоров весь 1924 год. Уоткинс заменила ну-и-имечки главных фигуранток на более звучные Велма Келли и Рокси Харт. В последнем фильме их играют соответственно Кэтрин Зета-Джонс и Рене Зельвегер. Судебные дела с участием этих двух дам поставили перед народом Америки - а потом и перед всем цивилизованным человечеством - интересный вопрос: сильно ли рискует привлекательная женщина быть осужденной коллегией присяжных, если та состоит только из мужчин? А также, могут ли общественное мнение и культурные стереотипы повлиять на решение суда? И уж если быть совсем неполиткорректными: когда тебя судят за убийство, насколько важен цвет твоего платья, размер груди и длина ресниц?
Белва в жизни, Велма на Бродвейской сцене (Биби Ньювирт) и на экране (Кэтрин Зета-Джонс)
Карьера Белвы Гартнер была сплошной оперетткой эпохи джаза. Вся ее жизнь прошла в скандалах и таблоидах. Певичка из кабаре (сценический псевдоним Бель Браун), выступавшая в перьях и блестках и на рояле, она в конце-концов окрутила богатого пожилого промышленника Гартнера, который через пять месяцев добился аннулирования брака, утверждая, что дамочка, как внезапно выяснилось, не развелась еще толком со своим предыдущим мужем. Потом, впрочем, он взял ее назад замуж, а в благодарность Белва еще раз протащит его честное имя через грязь, застрелив своего молодого любовника на переднем сидении собственного автомобиля. Совсем как в пьесе и фильме, Белву арестовали несколько часов спустя в ее квартире, где она пыталась отмыть кровь с одежды и с рук, пьяная в дым и утверждающая, что совершенно не помнит, чтобы она в кого-то стреляла. Особенно в Уолтера Лоу.
Поначалу положение Белвы было незавидным. Ее признание, что она была пьяна и ничего не помнит, никаких симпатий не вызывало. Ее возраст на суде упорно назывался «примерно 38», хотя родилась она в 1884 что делает его довольно точно 40. При этом ее покойному любовнику не было еще и тридцати, и его хорошенькая заплаканная молодая жена с ребенком на руках сидела в зале, нервируя присяжных своими всхлипываниями. Выступили двое друзей покойного Уолтера, рассказавших, как он делился с ними страхами, что ревнивая любовница когда-нибудь его прикончит. Однажды она фактически взяла его в заложники в собственной квартире и не выпускала оттуда, угрожая ножом. В последний день их видели вместе в кафе, где они, по рассказам свидетелей, наклюкались джином до такого состояния, что хотели бросать монетку, чтобы решить кто в кого будет первым стрелять из револьвера...
Но потом на свидетельскую скамью был вызван хозяин того кафе, известный под именем Кудряшка Браун. На голубом глазу Кудряшка Браун уверил суд, что обвиняемая и жертва никакого джина у него в кафе не пили, только лимонад. Потому что, если вы не заметили, на дворе 1924 год и в стране разгар «сухого закона». Так что в его кафе, разумеется, никакого алкоголя не наливают, и эти уважаемые посетители ушли от них кристально трезвыми и в отличном настроении. С чего бы этой леди вдруг убивать джентльмена?
Белва Гартнер и ее команда защиты. Все элегантны как три рояля
Белва, протрезвев и проконсультировавшись с нанятыми многострадальным мужем дорогими адвокатами, стала вести себя с большим достоинством, и напирать на то, что Уолтер, должно быть, сам застрелился, потому что он-то как раз был замечен неоднократно за распиванием запрещенных напитков, но она, разумеется, его не поощряла и этот досуг не разделяла. В интервью Морин Уоткинс она сказала буквально следующее: «Ни одна женщина не может любить мужчину до такой степени, чтобы убить его. Мужчины того не стоят. Джин и оружие - и то и другое достаточное зло, ну а уж вместе они точно затянут тебя в пропасть».
«Самая стильная подсудимая нашего города», - так выражалась Уоткинс в своих репортажах, добросовестно описывая все ее наряды. Это было время, когда моду часто пересказывали - по радио и в газетах. На оглашении Белва была одета в элегантное платье цвета кофе с молоком с черной отделкой, с рукавами, расширяющимися к запястью, и большими манжетами, собранными в глубокие складки. Ее шляпа-клош была насыщенного коричневого цвета, повторяющего цвет ее глаз, и норковая горжетка мягко окаймляла ее лицо. Ее ногти были покрыты нежно-розовым лаком и только кисти рук, которыми она нервно перебирала перчатки и меха, выдавали ее возраст. Белва выглядела как настоящая леди, она вся была окутана облаком респектабельности и денег. Она решительно осуждала пьянство и, разумеется, не могла спутаться с парнем на десять лет ее моложе, за кого вы ее принимаете. Присяжные заседали шесть часов и большинством в восемь голосов вернулись с вердиктом «невиновна». Белва разразилась истерическим плачем и хохотом и бросилась на шею счастливому мужу, с которым она снова разойдется на следующий год, потому что он обвинит ее, вы не поверите, в покушении на его жизнь.
Белва была самой знаменитой женщиной в Чикаго, пока в тюрьму, где она, между прочим, провела четыре месяца, не привезли красотку Бьюлу Эннон, на двадцать лет ее младше, намного привлекательнее и, в отличие от Белвы, даже не пытавшуюся отрицать, что она пристрелила ублюдка. Бьюла была двадцатитрехлетний блондинкой с выразительными глазами и жила гораздо более скромно, чем Белва. Жена автомеханика, она работала бухгалтером в прачечной. Там же, в прачечной, она встретила Харри Калстеда, с которым у нее закрутился роман.
Беюла в тюрьме, Рокси в немой картине 1926 года (Филлис Хейвер) и звуковом фильме 1942 года (Джинджер Роджерс)
Офигевшее от такого цинизма обвинение требовало высшей меры через повешение. Протрезвев и перепугавшись, Бьюла начала менять показания. От «Я защищала свою честь» Бьюла постепенно сползла до «Я защищала свою жизнь». Пошли сплетни, что она была беременна от любовника и тот, узнав это, попытался ее убить ее собственным оружием. Появилась знаменитая фраза «А потом мы оба наперегонки бросились к револьверу», которая легла в основу одного из лучших музыкальных номеров мюзикла Фосса. Мы оба бросились к револьверу, но я дотянулась до него первая, зажмурилась и выстрелила, а иначе он точно убил бы меня, ваша честь!
Хейвер играла Рокси откровенно комически, что, я полагаю, отражает общее настровение того времени. Большинство людей понимало, что суд был профанацией
Защита старательно запинывала под ковер и две кварты самогона, обнаруженные на квартире Бьюлы, и ее ребенка от прошлого брака, живущего с бывшим мужем в другом городе, и три ее ранних интервью полиции, в которых она тупо призналась, что она и Харри были любовниками и он помогал ей деньгами. «Я был просто лопоухим ослом! - восклицал ее любящий, но недальновидный, муж. - Просто продуктовая карточка для нее! Работал по четырнадцать часов в день и приносил домой каждую заработанную копейку. Я-то думал, она со мной счастлива!» (это тоже не из сценария фильма, а из его интервью газете).
Репортер Морин Уоткинс опять добросовестно описывала каждый наряд, в котором «самая хорошенькая убийца Чикаго» появлялась на публике. На оглашение вердикта она пришла в темно-синем платье с немного по-детски выглядящем муаровым бантом и в новом ожерелье из хрусталя и гагата. Юная, стройная, с широко расставленными очаровательными голубыми глазами, слегка вздернутым носиком и прозрачной кожей с нежным румянцем, она выглядела как «совершенно чудесная девочка». Жюри присяжных, состоявшее в то время исключительно из мужчин, тихо ахало при ее появлении. Бедняжечка! В деликатном положении, бедный зайчик, так мужественно оберегала свое нерожденное дитя от озверевшего подонка!
Люди, сохранявшие здравый смысл, пытались напомнить, что бедняжка выстрелила ему в спину, после чего дала умереть от потери крови. Но Бьюла была слишком очаровательна - ну не вешать же такую лапочку, вы что! Через день после того, как она была оправдана, Бьюла объявила, что разводится со своим мужем, «потому что он оказался тупицей». Ее беременность, разумеется, оказалась выдумкой. Она успеет выйти замуж еще два раза перед тем, как умереть от туберкулеза в 1928 году. Ага, через четыре года, в 27 лет.
Дальняя дорога от 1924 до 2002. Довольно очевидно, что Зельвегер стилизовали скорее под Филлис Хейвер из первой экранизации, а Зету-Джонс - под Биби Ньювирт из убер-популярного бродвейского шоу, чем под реальных прототипов драмы
Как вы заметили, мюзикл довольно точно следует за реальными событиями. За тем, разве что, исключением, что у обвиняемых были разные адвокаты, а не один Ричард Гир, и они не вступали в сговор, чтобы потом монетизировать свою скандальную известность. И в женском отделении для особо опасных в тот год сидело не семь, в только шесть (считая наших героинь) женщин-убийц. Морин Уоткинс напишет о них с горечью: «Две из оставшихся - цветные, а две другие - средних лет и, говоря откровенно, не обладают красотой и грацией богинь. Так что они не могут рассчитывать на славу и, боюсь, на оправдание. Разве что им тоже предоставят ту же команду защиты: пудру, румяна, губную помаду и тушь для ресниц. Но в тюрьме косметика запрещена...» Одна из этих женщин - итальянская эмигрантка Забелла Нитти - обвинялась в убийстве мужа. Забелла почти не говорила по-английски. Когда до нее дошли известия об оправдании Бьюлы, она кричала через решетку: «Она иметь револьвер! Она стрелять! Она идти свобода! Я - нет револьвер, нет стрелять. Меня вешать!» бедняга Забелла. В фильме она превратится в красавицу-венгерку, драматически бормочущую что-то на своем языке в «Тюремном Танго» и никто не понимает ничего, кроме последнего «Невиновна!» Забеллу описывали в газетах как «тупую звероподобную бабищу» и благополучно повесили, при том, что улик против нее было меньше, чем против Белвы и Бьюлы*.
Забелла Нитти якобы говорила репортерам, что если ей дадут модную одежду и помаду, она тоже избежит виселицы. Здесь ей 45 лет, она после года тюрьмы и за месяц до казни
Бьюла Эннон была оправдана в 25 мая, а за четыре дня до этого пропал без вести четырнадцатилетний Бобби Фрэнкс. Его изуродованное тело будет найдено на соедующий день и чикагская полиция начнет расследование. Морин Уоткинс, отвлекшись на время от своих прелестных душегубиц, умудрится проникнуть на похороны мальчика и взять интервью у его троюродного брата - девятнадцатилетнего студента, и его друга - признанного юного вундеркинда из Чикагского университета. Через несколько часов после разговора с Морин эти двое сознаются в убийстве Бобби, и начнется страшное дело Леопольда и Лоуба, которое быстро сдвинет рамки нормального и мыслимого в головах американских обывателей. Взбалмошные дамочки, убивавшие спьяну своих любовников и обвиняющие во всем джаз и джин, отойдут на второй план. Люди будут спрашивать себя и друг друга: до чего мы дошли? Где край жестокости? Во что превращаются наши дети? Чему мы можем их научить и поможет ли нам культура и образование?
Что же касается Морин Уоткинс, то она закончит курсы драматургии и переедет в Голливуд, где напишет два десятка пьес и сценариев, но «Чикаго» останется ее самой успешной работой. Очень трудно перепрыгнуть через собственную голову. Полученные за «Чикаго» авторские отчисления, которые она исключительно дальновидно вложила в акции и бизнесы, сделают ее миллионершей. Она никогда не выйдет замуж, будет путешествовать по миру и пожертвует более двух миллионов долларов университетам на религиозные исследования. Она до самой смерти останется истовой христианкой и в тайне будет мучиться угрызениями совести, что ее легкомысленные и циничные развлекательные репортажи возможно подогрели симпатии публики и помогли двум очаровательным убийцам избежать правосудия.
________________________________
*Подробно о деле Нитти - в книге Emilie Le Beau Lucchesi «Ugly Prey»
Спасибо!
ОтветитьУдалитьПотрясающе!
ОтветитьУдалить