Общая теория стриптизерских туфель. Часть 1

Этот лонгрид не о истории и практике стриптиза.

Это анализ многовековой истории людей обоего пола, ходящих на цыпочках.

 1. Наложницы, куклы Барби и мушкетеры: бинтование ног и социальные сигналы

Я не буду вдаваться в подробности неаппетитной процедуры китайского бинотования ног — подробности вы легко найдете по всему Интернету, начиная с Википедии. На случай, если вас на ваше счастье миновало знание об этой более чем своеобразной страницы истории, сообщу вам, что то, что деликатно называется «бинтованием» ног, подразумевало экстремальный вид body modification, при котором маленьким девочкам причиняли множественные переломы стоп, ведущие к перманентному изменению костей и суставов, а также к нарочно вызываемому отмиранию мягких тканей. Вы не ослышались глазами. Небольшая контролируемая гангрена считалась нормальным течением процедуры, которая целиком занимала несколько лет и в результате деформировала женские ноги, придавая им совершенно неестественную форму.

Считалось, что эта модификация делает ноги девушки крошечными, как у ребенка*, что отвечало идеалу женственности, изнеженности и изысканности и гарантировало, что девушку возьмут в замуж или в наложницы в хороший дом. На деле такое увечье оставляло ноги похожими не на эфемерную крошечную ножку мифологической красавицы, а на уродливое копытце, на которое никакой даже самый извращённый человек не хотел смотреть (и поэтому обувь никогда не снимали, даже в постели, разувались только для совершения гигиенических процедур). Бинтование, как можно догадаться, чрезвычайно затрудняло жизнь женщины: ходить на получившихся культях было очень тяжело и иногда даже невозможно (что не мешало бинтовать ноги в том числе женщинам, работавшим в верхнем эшелоне прислуги: например, дворцовым горничным). Даже более-менее зажившая травма была постоянной угрозой инфекции, которые периодически приводили к смерти. Ханьские китайцы с большим упорством придерживались этого <вставить непечатные прилагательные> обычая, причем продолжали поддерживать его даже в периоды правительственных запретов и вплоть до середины XX века. Ни одна из соседних культур, каким бы сильным китайским влияниям она ни подвергалась (как, например, японская), бинтование ног у ханьцев не переняло, потому что — what the actual fuck?

А теперь, отдышавшись, попробуем понять, почему это считалось красивым.

Перебинтованная нога застывала в положении с оттянутым носком и выгнутым подъемом, как если бы девушка вечно ходила на носках или в туфлях на высокой танкетке. И если у вас нервы, то вы можете не смотреть на настоящие фотографии еще живых женщин с перебинтованными в детстве ногами, а просто посмотреть, например, на куклу Барби без обуви. Та же самая крошечная ножка с вытянутым носком и очень крутым подъемом. «Ножки барби» называют в Британии тренд, когда девушки фотографируются на пляже, стоя на носочках. И это делают девушки по всему миру — не только на пляже, не только в Британии. Цыпочки на цыпках. Они думают, что так их ноги кажутся длиннее, сами они становятся стройнее, зад выпячивается, грудь выпирает, талия изгибается, все тело становится сексовее — ну, то есть то же самое, на что рассчитывали китайцы до победы коммунизма. То же самое, просто не перманентное.

Высокие каблуки, в принципе, отвечают тем же эстетическим запросам, что и бинтование ног. Превращают банальную женщину-потомка обезьяны в принцессу Падмавати под ногами которой расцветают лотосы. Конечно, сравнивать ношение высоких каблуков с бинтованием ног просто at face value нельзя: перманентное уродование тела не равнозначно временным неудобствам, хотя я сама — боже, какая я старая! — еще советовала в своих самых ранних статьях женщинам привыкшим постоянно носить каблуки, выбирать домашние тапочки с каблуком, чтобы стопы не болели от непривычного положения. И да, в те времена такие тапки еще можно было найти. В 50-е годы домашние туфли с небольшим каблуком были вообще нормой, потому что большинство женщин проводило весь день в туфлях на каблуке, так что неудобство было не таким уж временным. И на отдыхе, и на работе. Не то, чтобы не жаловались, но считали это неизбежным. Мужчинам тоже, небось, не нравилось постоянно носить шляпы и галстуки. Но времена изменились и мы отказались от того, другого и третьего. И еще кое от чего.

Кажется, что всю историю своего существования мода движется к большему и большему удобству. И все никак не опустится до оси абсцисс. От пудреных париков, корсетов и фижм — к треникам и кроссовкам, — и все равно все еще есть, куда двигаться. Мы хоть и реже носим высокие каблуки, но все еще носим, превентивно наклеив пластыри на все жертвенные места, и при этом морщимся при рассказах о том, как китайские девочки криком кричали, когда их матери ломали им пальцы на ногах и подворачивали их под стопу. А чего морщимся — непонятно. Идея о том, что красота требует физических и моральных жертв, глубинно роднит нас со старорежимными китайцами и современными женщинами из племени Мурси, которые для красоты вставляют в губу большую тарелку. Где у нас проходит граница, отделяющая дикое варварство от того, что делает «всякая уважающая себя женщина»? Ну, то есть, скажем, если бы у средневековых китайцев были антибиотики и обезболивающие медикаменты, — бинтование ног все еще было бы варварством или просто рядовой косметической операцией, не хуже увеличения груди или ринопластики?

Женщина племени мурси, женщина падаунг и Эрик Спраг The Lizardman

Заметим, что связь красоты с серьезными модификациями тела (я не буду считать окраску волос) существовала далеко не в каждой культуре. К примеру, древние греки не считали, что чтобы быть красивым, человек должен изменить вид, цвет и пропорции своей фигуры хирургическим образом. Единственной борьбой с природой была депиляция волос на теле — тоже, вообще-то, довольно неприятная процедура. Но по всей земле люди не только издеваются над своими волосами, они сплющивают черепа, спиливают зубы на треугольник, вытягивают шеи на полметра, покрывают себя декоративными шрамами и накачивают в задницы силикон. Европейцы мнят себя цивилизованным племенем, поскольку они исторически выглядели ближе к образу и подобию божьему (бог однозначно представлялся как влиятельный белый мужчина средних лет), чем те, кого они называли «дикарями». Они не вставляли в нос кость, не оттягивали мочек до плеч, не покрывали себя с головы до ног татуировками и не разрезали язык вдоль — вот буквально до последнего времени. Но миниатюрные костыли под пяткой они носят по меньшей мере с XVII века. Почему мы так верны каблукам?

Что, собственно говоря, делает высокий каблук (кроме как увеличивает риск травм)? Высокий каблук, во-первых, зрительно удлиняет голень, во-вторых, уменьшает стопу, в-третьих, делает подъем круче, мышцы ног и ягодицы более рельефными, затем он изменяет положение тела, заставляя выгибаться в пояснице и выпячивать грудь. Он также в целом добавляет роста. Он заставляет человека держаться прямо и не сутулиться. Каблук делает носителя более крупным, гордым и смелым на вид. И поэтому высокие каблуки так быстро распространились в европейской мужской моде Нового времени.

Персидские кавалерийские туфли, итальянские мужские придворные туфли и портрет братьев Стюартов кисти Ван Дайка.

О да, первыми каблуки начали носить мужчины**. Это было заимствование из персидского военного гардероба. Помните д’Артаньяна и его друзей? Каблук был необходим кавалеристам чтобы прочнее стоять в стременах. Чтоб также крылато прожить на земле, учитесь, ребята, держаться в седле! Каблук был мощным символом статуса в начале XVII века. Высокий рост, как мы читали в книге про Викторианскую жизнь, очевидно выделял представителей доминирующих классов все века, когда бедность, голод и задержка в развитии ходили рука об руку***. Наличие лошади, на которой вы ездите верхом, а не тащитесь за ней с плугом, тоже сразу метило вас как человека первого сорта. Мужчины на каблуках были рыцарями, смельчаками, героями и они смотрели на всех сверху вниз. Шпоры звенят, грудь колесом, сильные икры обтянуты шелковыми чулками. И наиболее боевые женщины начинают заимствовать каблуки из мужской моды — вместе с широкополыми мушкетерскими шляпами, жакетами, похожими на мужские рединготы и пр.

На тот момент женщинам каблуки только прибавляют роста и портят репутацию - все прочие позитивные изменения фигуры, которые потенциально дает каблук, скрываются под фижмами и корсетами. В начале XVII века подол дамских платьев обрушивается на ковёр и остаётся там до воцарения королевы Виктории****. От женской обуви виден только самый кончик носка. Никто не знает, что происходит все эти годы под женскими юбками, кроме их любовников. И женщины с удивительной быстротой обнаруживают, что высокий каблук — это не про безопасность в седле, а про секс. Высокие каблуки уменьшают ножку и увеличивают сексапил.

продолжение следует...
____________________________

* 10 см было идеалом

** Я не говорю здесь об античных котурнах и ренессансных шузах на платформе, целью которых было целиком приподнять носителя над помоями на тротуаре, а только о каблуке, поднимающем пятку

*** До сих пор рост человека положительно связан с размером его дохода, см. напр здесь

**** Когда ножки Раевской наконец оказываются на глазах у Пушкина, пишущего "Евгения Онегина", они снова обуты в то, что мы бы назвали «балетками». Это укорочение юбок было очень кратковременным, также как и исчезновение каблуков под ударом гильотины, резко изменившей эстетические предпочтения Европы. Высокие каблуки вернутся в женскую обувь в середине XIX века, когда подолы платьев снова закроют ноги.