Дайан Арбус объясняет свою фотографию
В последнее время я часто задумывалась на тему "а судьи кто" в вопросах о хорошем вкусе, моде, эстетических пристрастиях вообще. Я настолько перестала считать, что мое мнение хоть краешком касается объективности, что не только перестала высказываться на тему "хороший-нехороший фильм", "красивая-некрасивая вещь" и "что ни в коем случае не будет носить хорошо воспитанная дама", но меня коробит, когда другие это делают. Кто их-то поставил завотделом?
В одном форуме дамы переругались в очередной раз, потому что одна из участниц высказалась - с иллюстрациями! - что она не понимает, почему она должна платить 600 баксов а простенькие с виду туфли-лодочки, когда можно за 60 купить из красного бархата, с бантом и золотой вышивкой, на вот таком каблуке и с пряжкой на заду, что гораздо интереснее. Восхитительнее всего то, что затравщица дискуссии приводила железный аргумент: глядя на туфли с бантом и пряжкой она видит старания дизайнера, видит работу, видит, за что она платит деньги: есть детали, есть индивидуальность! А банальные лодочки - просто надувательство, потому что черный квадрат как у Малевича любой дурак нарисовать может.
Ну, наши бабы с хорошим вкусом немедленно ее заплевали, объяснив ей, что у нее вкус плохой и вообще она дура и постеснялась бы рот разевать ("Прачечная? - Хуячечная! Дом Культуры это!"). И я с омерзением поняла, что я, в общем-то, на их стороне. Потому что на туфли с бантом смотреть было и смешно и жалко. Омерзение же проистекало не столько от того, что хороший вкус и "культурность" у нас защищаются как обычно - с кровавыми матюками на зубах, но и от того что: а кто меня-то поставил начальником дома Культуры?
И вот мне вдруг открылось, что хороший вкус не только не тождественен личному вкусу, но существует вопреки ему. Человек, обладающий хорошим вкусом, характеризуется не большей избирательностью, как кажется на первый взгляд, а большей терпимостью и открытостью. Потому что хороший вкус это, в самом общем абстрактном определении, способность видеть гармонию, в том числе слаборазличимую и неочевидную, в том числе - чуждую. А вовсе не гипертрофированная наклонность к критике. Человек с хорошим вкусом не тот, кто чаще других говорит "фу, какая безвкусица", а скорее тот, кто часто говорит "это не в моем вкусе, но я вижу, что другие люди в этом находят". Поэтому такие люди могут оперировать в незнакомых и новых эстетических системах - я даже не буду затрагивать тему об исторической объективности эстетических стандартов - и "видеть красиво" в разных, многообразных условиях и данностях.
Соответственно, человек с хорошим вкусом это не столько тот, кто может выбрать вещь, которая понравится большинству (но и это тоже - потому что это предполагает хороший тюнинг на тот самый исторически обусловленный стандарт), но и ту вещь, которая понравится большинству в будущем или в другом мире. Они умеют и то и это, они не подвержены давлению трендов. Потому что будущее придет, и оно разрушит все давления условленного стиля и тех самых временных стандартов - невидимых, но от этого не менее жестких.
Вот какие мысли пришли мне в голову, пока я вчера сидела на остановке и ждала автобус. Потому что это то, что меня действительно интригует: откуда берется поняние о красивом и как выживает классика, когда она никому не нравится?
Когда мне было лет 7 - 8 я любила разглядывать мамины старые журналы мод (к тому времени уже десятилетней давности). Как водится, одни картинки мне нравились больше, другие - меньше, а некоторые приводили в недоумение, замешанное на отвращении: как такую безвкусицу могла опубликовать в журнале? Я, понимаете ли, была ребенком с развитым вкусом. Помню одно красное платье с застежкой всерху-донизу, которое просто в оторопь меня приводило, до того оно казалось мне уродливым.
Мне было не больше восьми, когда на меня снизошло откровение: а с какой стати я решила, что если мне что-то не нравится, то это означает, что эта вещь - некрасива? Если она помещена в журнале - наверное, это сделали люди, которые лучше меня понимают, что красиво, а что нет. И я решила, что я должна пялиться на картинку с нарядом, который мне решительно не нравится, до тех пор, пока я не пойму и - главное - не почувствую нутром, там, где рождается эстетическое чувство, что это хорошо и гармонично.
Я очень старалась, так старалась, что пресловутое красное платье стало одним из мих самых ранних воспоминаний детства (я плохо себя помню), но так и не смогла преодалеть отвращения. Это был мистический опыт: я не справилась с собственными чувствами, которые, как я думала, подвержены рационализации и значит - разуму. Они не подвержены. Личные эстетические пристрастия невозможно сломать и навязать, но можно равить другой, параллельный аппарат оценки. Вкус не личный, а мировой, общий, связанный с рациональностью, а не с эмоциями, антиинтуитивный.
Комментариев нет:
Отправить комментарий